Невеста авантюриста - Страница 21

Длинные столы на массивных ножках были расставлены там, где мужчины раскладывали и сортировали бумаги и документы, принося их из разных уголков дома. Казалось довольно странным, что лорд Дрейкотт, порой столь веселый и озорной, мог быть так погружен в научную деятельность. Он должен проводить все свое время с лошадьми и ружьями, за картами и бренди, думала она с некоторым раздражением, так как его настоящее занятие противоречило ее весьма однозначному мнению о нем.

Уже через четыре дня после той встречи в бельведере жизнь в поместье Дрейкотт-Парк приобрела определенный порядок, столь размеренный и предсказуемый, что Лина почти начинала мечтать о настойчивых поцелуях Квина, пылких прикосновениях его губ, его сильных руках. Теперь же казалось, будто она действительно живет в обществе ученого джентльмена и его помощника.

Пятый день выпал на воскресенье. Лина надела свое платье, которое со дня ее приезда в Дрейкотт-Парк стало платьем для посещения церкви. Когда-то оно было белым, но Лина выкрасила его в светло-серый тон и, надевая, подвязывала под грудь ленту насыщенно-фиолетового цвета. С белыми манжетами и тонким белым кружевным воротничком оно выглядело строгим, но в то же время красивым, как ей казалось. Волосы были заплетены в косу и убраны высоко на затылок, как учила ее тетушка. Дополняли весь ее образ простые жемчужные серьги, золотое распятие, строгие черные лайковые ботильоны и шляпка, также украшенная фиолетовой лентой.

Лина взяла свой молитвенник и спустилась к завтраку. Она решила, что будет правильнее присоединиться к мужчинам в маленькой столовой, вместо того чтобы, как обычно, наспех завтракать тостами с чаем на кухне.

Едва она вошла, они оба поднялись, приветствуя ее.

– Доброе утро. Чудесный сегодня день, не правда ли? – Затем она вдруг заметила, что оба они одеты в чистые, безупречно отглаженные и весьма традиционные фраки, брюки и ботфорты. К тому же оба не отводили от нее глаз.

– Селина, доброе утро. Я вижу, все мы одеты подобающе для посещения церкви.

Так вот почему они так на нее смотрели. Сегодня она впервые надела свой самый нарядный, воскресный туалет.

– Вы тоже идете в церковь?

Ей и в голову не могло прийти, что они станут посещать службу. Грегор – потому, что, как она поняла, не принадлежал к протестантской вере, а Квина ей и вовсе было слишком сложно представить смиренно сидящим на церковной скамье и внимающим словам проповедника, в то время как на него устремлены взгляды всех прихожан, чьи мысли заняты исключительно его прошлыми и настоящими грехами.

– Мы считаем необходимым посещать религиозные службы всех сообществ, в которых находимся, – пояснил Квин. – Если, конечно, там не приветствуются люди неверующие, что тоже имеет место в некоторых частях света. Соблюдение религиозных канонов, как правило, имеет большое значение внутри той или иной общины, – добавил он так невозмутимо, словно они обсуждали диету или одежду.

– Так, значит, вы неверующий? – спросила Лина, потрясенная тем, что он рассматривал церковных прихожан как некую абстрактную общину.

– Я скептик. Безусловно, дух дядюшки не являлся мне, чтобы сообщить, что оба мы были не правы и я должен немедля раскаяться и изменить образ мыслей и жизни.

К невероятному удивлению самой Лины, образ призрака старого Саймона, пришедшего в спальню, принесшего зловещие предсказания и призыв к раскаянию, и самого Квина, в испуге вскочившего с постели, отчего-то так рассмешил ее, что она чуть не рассмеялась вслух. Лина изо всех сил старалась сохранить серьезный вид.

– Здесь очаровательная, уютная церковь, а проповеди мистера Перрина бывают весьма интересны. – Несмотря на свою суровую внешность, викарий обладал приятным чувством юмора, а также искренне переживал и заботился о своей пастве, что всегда восхищало Лину.

– Для представителей поместья выделено отдельное место для молитвы?

– Нет. Для нас, то есть для вас, отведена скамья в стороне от других, однако все они довольно изящны и милы, эдакие средневековые скамьи с резными спинками, но не отделенные друг от друга перегородками.

Вошел Тримбл, неся на серебряном подносе свежую газету.

– Вот наконец и пресса, ваша светлость. Пятничный выпуск «Морнинг кроникл» только что доставлен из Лондона. Что произошло с выпуском «Таймс», я, к сожалению, не могу сказать точно, но уверен, что виноваты какие-то неполадки на почте. Я непременно выясню, в чем дело. Надеюсь, эти две газеты вам подходят?

– Да, это то, что надо. Спасибо, Тримбл.

Лина смотрела на сложенную пополам газету, лежавшую возле тарелки Квина. Если бы это была «Таймс», она бы и не подумала волноваться – сенсационные преступления давностью в несколько недель наверняка не появились бы там. Но «Кроникл» всегда освещала всевозможные криминальные истории и не оставляла их до тех пор, пока к ним не пропадал интерес, а значит, был шанс, что и в этой газете может упоминаться беглая Селина Шелли.

Квин пока не выказывал никакого желания тотчас же взяться за газету, да и Грегор лишь вскользь взглянул на нее.

– Прошу прощения… могу я ненадолго взять газету? Дело в том, что… в этом выпуске может быть одно объявление, которое я хотела бы найти.

– Конечно. – Квин протянул ей газету и спокойно продолжил есть свою яичницу с ветчиной.

Первая страница, как всегда, была целиком посвящена объявлениям. На двух внутренних страницах подобных заметок не было, однако краем глаза она увидела, что там содержались международные и судебные новости. Последняя же страница пестрила множеством небольших статей. Пожар в Кентиш-Таун… протесты против использования молотилок… необъяснимое происшествие с пешеходом в Ньюкасле… сапфир Толхерста.